Алексей Андреевич Волков родился в 1859 году в селе Юрьеве Козловского уезда Тамбовской губернии.

По национальности – русский.

По своей сословной принадлежности – крестьянин. 

Образование – полный курс Козловского Реального Училища.

Детство и юность прошли в крестьянской среде.

По достижении призывного возраста, А.А. Волков был призван на военную службу, на которой должен был пробыть всего три года, как окончивший это учебное заведение. В действительности же, он прослужил пять лет: сначала в Лейб-Гвардии Павловском полку, а затем в Сводной Гвардейской роте.

1 марта 1881 года, стоя в карауле у выходящих на Аптекарский переулок казарм Лейб-Гвардии Павловского полка,  А.А. Волков стал свидетелем такого трагического события, как покушение на Императора Александра II. Довелось ему стоять и в воинском оцеплении во время похорон почившего в Бозе Императора.

Все последующие годы не оставили у А.А. Волкова каких-либо особенных воспоминаний, за исключением разве того, что он несколько раз назначался в караул Аничкова дворца, а также в составе своего подразделения побывал на Коронационных Торжествах Императора Александра III, проходивших в Москве в 1883 году.

В 1883 году Алексей Волков женился на Наталье Антоновой в браке с которой имел шестерых детей – дочерей: Марию (6 июня 1884), Веру (10 сентября 1888), Александру (5 апреля 1893) и Надежду (27 января 1896) и сыновей: Виктора (11 ноября 1890) и Михаила (12 ноября 1898)

С преобразованием Сводной Гвардейской роты в Сводный Гвардейский батальон его командиром был назначен сначала Граф Эрик Стенбок, а затем Полковник Гессе, под началом которых А.А. Волков прослужил общей сложностью два с половиной года. Во время прохождения службы в этом подразделении в чине Старшего Унтер-Офицера, ему в 1884 году в Петергофе довелось обучать строю Наследника Цесаревича Николая Александровича, будущего Императора Николая II.

Возвращаясь под осень из Петергофа в Гатчину, А.А. Волков в качестве начальника особой охраны, численностью в 20 человек принимает многократное участие в обеспечении береговой охраны Императора Александра III во время Его ночных рыбалок на Гатчинском озере.

Неся караульную службу в Зимнем Дворце, А.А. Волков обращает на себя внимание Великого Князя Павла Александровича – практически его ровесника, – который предлагает ему после истечения срока службы остаться у него в услужении.

Свою службу при Дворе Его Императорского Высочества Великого Князя Павла Александровича, А.А. Волков начал с 1 марта 1886 года в должности Рейткнехта.

Служил Алексей Волков, как говориться, не за страх, а за совесть и в 1892 году, по ходатайству своего господина был представлен к Серебряной медали «За усердие», а с 15 января 1893 года он был назначен на должность Камердинера Великого Князя. 

Так как Собственного Двора Великий Князь тогда еще не имел, он проживал в покоях Зимнего Дворца и ограничивался весьма небольшим штатом слуг. Выезжая за границу, Великий Князь Павел Александрович часто брал с собою и А.А. Волкова, ставшего со временем свидетелем его сватовства с принцессой греческой Александрой Георгиевной.

После их свадьбы, состоявшейся в 1889 году, молодые поселились в собственном дворце, где родился их первенец – Великая Княжна Мария Павловна (младшая). Самыми близкими людьми для них в то время были Великий Князь Сергей Александрович и Великая Княгиня Елизавета Федоровна, в подмосковном имении которых «Ильинское», было положено начало той трагедии, которая оборвала жизнь Великой Княгини Александры Георгиевны, спустя пять дней после рождения ее второго ребенка – Великого Князя Дмитрия Павловича.

После постигшего горя, здоровье Великого Князя Павла Александровича резко пошатнулось, для чего врачи рекомендовали ему выехать за границу для восстановления физического здоровья и душевного равновесия. Но возникло неожиданное препятствие: в пути следования Павлу Александровичу было необходимо делать лечебный массаж, посему А.А. Волкову пришлось овладеть еще одной профессией «придворного массажиста».

Оставив детей на попечение брата Сергея и его супруги, Великий Князь Павел Александрович выехал в Кобург, чтобы навестить свою сестру герцогиню Кобург-Готскую. Вместе с ним в это заграничное путешествие отправился и его личный адъютант Ефимович, а также А.А. Волков. Пребывание в Кобурге было недолгим, так как Павел Александрович стремился к теплым итальянским берегам. Но и этой мечте не удалось сбыться, так как куда бы они не приезжали – в Рим, Венецию, Флоренцию или Неаполь, их всюду сопровождала холодная погода и дождливое ненастье. Так что по истечении немногим менее двух месяцев, так толком и не отдохнув, им всем пришлось возвратиться в Санкт-Петербург незадолго до рождественских праздников.

С тех пор Великий Князь стал ездить за границу каждую осень, так как, состоя в должности Командира Лейб-Гвардии Конного полка, он мог с личного разрешения Государя отлучатся из части на более или менее продолжительное время. И всякий раз, уезжая в очередное заграничное путешествие, он брал с собой А.А. Волкова. Но из всех этих поездок, А.А. Волкову наиболее запомнилась вторичная поездка в Кобург в 1894 году, где состоялась помолвка будущего Императора Николая II с принцессой Гессен-Дармштадской Алисой.

С наступлением осени того же года, Великий Князь Павел Александрович, вместе со своим братом Великим Князем Сергеем Александровичем стал собираться в Великобританию, так как у Королевы Виктории возник некий план, суть которого заключалась в женитьбе рано овдовевшего князя на одной из английских принцесс. Но когда уже все было готово к отъезду, из Ливадии пришла телеграмма о том, что Государь Император Александр III находится в тяжелом состоянии.

В Ливадии Великий Князь Павел Александрович пробыл около недели, застав последние дни жизни своего Августейшего Брата. По просьбе умирающего, туда же был вызван отец Иоанн Кронштадский, под благословение которого подходил и А.А. Волков.

Утром 20 октября 1896 года Император Александр III почил в Бозе, и А.А. Волкову в числе прочих слуг удалось проститься с покойным Государем, еще сидевшим на кресле в домашнем халате в том самом виде, в каком Его застала смерть.

Летние месяцы следующего 1895 года Великий Князь Павел Александрович проводил в гостях у Королевы Виктории в ее родовом замке Виндзор. В этой поездке его как всегда сопровождал верный А.А. Волков, который вместе со своим господином даже участвовал в традиционной охоте на оленей и проводимом по этому поводу празднике. Однако запланированного ранее сватовства не получилось, так как князь и принцесса, что называется, не сошлись характерами.

Весной 1896 года А.А. Волков сопровождает Великого Князя Павла Александровича и его детей в Москву, где, начиная с 6 мая, проходят торжества по случаю Священного Коронования Государя Императора Николая II Александровича.

Остановившись, как всегда, в доме своего брата Сергея, Великий Князь по личному поручению молодого Государя ежедневно встречает многочисленных иностранных гостей, прибывающих в столицу. И причем всякий раз ему приходится переодеваться в военный мундир той страны, откуда приехал тот или иной именитый гость.

День Священного Коронования А.А. Волков наблюдал воочию. А на другой день он даже смог наблюдать Торжественное шествие от Красного Крыльца Грановитой палаты к Успенскому собору и обратно, но попасть в оный ему так и не удалось из-за страшной давки.

Возвратившись в Кремлевский Дворец, он встретился там с Великим Князем Павлом Александровичем, который сообщил ему, что сейчас сюда прибудет Государь Император Николай II, которому надо будет помочь переодеться. И действительно, Государь вскоре вошел в свои покои и  А.А. Волков смог принести Ему свои личные поздравления.

«– Посмотри, Волков, что со мной сделали, – обратился он ко мне и показал сначала мундир, а затем сапоги с особо мягкими подошвами.

Мундир и подошвы сапог государя имели заранее сделанные отверстия, через которые было совершено таинство миропомазания. Переодевшись, государь велел убрать мундир и сапоги, которые должны были храниться как святыня и в качестве исторической реликвии» ¹.

По окончании Коронационных Торжеств, закончившихся блестящим балом у французского посланника,  Великий Князь Павел Александрович возвратился в Санкт-Петербург, а еще через несколько дней произошло его знакомство с госпожой О.В. Пистолькорс, муж которой был его однополчанином.

О возникшей между ними связи А.А. Волков узнал во время очередной поездки за границу своего господина, когда в великокняжеский салон-вагон, ехавшего в Париж поезда стала постоянно наведываться госпожа О.В. Пистолькорс, следовавшая тем же поездом в вагоне 1-го класса.

По прибытии в Париж, Великий Князь Павел Александрович и О.В. Пистолькорс жили в разных комнатах одного отеля, откуда они предпринимали совместные прогулки по городу и его пригородам.

Возвратившись в Санкт-Петербург, их свидания стали чаще, равно как и совместные обеды: то госпожа Пистолькорс приезжала к Великому Князю, а то наоборот.

На следующий год Великий Князь Павел Александрович предпринял довольно продолжительную поездку на юг Франции для морских купаний. Но на сей раз, он совершал свое путешествие в узком семейном кругу – с детьми, которых сопровождала госпожа Джунковская и детский врач С.А. Остроградский. А вскоре туда же прибыла и О.В. Пистолькорс. Сознавая некоторую щекотливость своего положения, Великий Князь Павел Александрович стал еще более нервным и по приезде в Санкт-Петербург заболел тяжелой формой нервной экземы, для лечения которой он был вынужден отправиться в Берлин. Но теперь уже О.В. Пистолькорс находилась при нем безотлучно, ухаживая за Великим Князем Павлом Александровичем, как за больным, проживая вместе с ним в снятом им загородном доме.

В последующие два года А.А. Волков вместе с двумя адъютантами Великого Князя – Лихачевым и Ефимовичем сопровождал его и мадам О.В. Пистолькорс в заграничных путешествиях. Сначала – в Берлине, а затем в Париже и Италии, где влюбленные хотели тайно обвенчаться. Но из этой затеи ничего не выходило, так как Великий Князь Павел Александрович вновь стал страдать нервными расстройствами. И причем, на этот раз его нервная система оказалась пораженной настолько серьезно, что он, со слов А.А. Волкова, «находился в опасном положении». А госпожа О.В. Пистолькорс, как и прежде, ухаживала за ним и «даже спала в кабинете великого князя на диване».

«Мне трудно описать все изменения, которым подвергались отношения между великим князем Павлом Александровичем и госпожою Пистолькорс  – писал А.А. Волков. (…) Сначала на браке настаивала госпожа Пистолькорс. Великий же князь уклонялся даже от самых разговоров на эту тему. Напрасно ссылалась она на примеры, в частности, на морганатический брак императора Александра II и светлейшей княгини Юрьевской. На великого князя эти доводы не действовали…

Тогда в дело вмешался Пистолькорс. Он предложил жене продать свой Петербургский дом и принадлежавшее им имение в Финляндии и переехать на жительство за границу. Госпожа Пистолькорс стала колебаться, но муж ее категорически заявил, что никому не позволит «трепать свое честное имя на панели». Великого князя эти слова задели за живое, и он бесповоротно решил жениться на госпоже Пистолькорс» ².             

Однако перед тем как пойти на такой серьезный шаг как женитьба, Великий Князь Павел Александрович решает привести в порядок свои финансовые дела. На тот момент все его материальные средства в виде денежных сумм и ценных бумаг составляли шесть миллионов золотых рублей. Из этих денег он оставляет себе лишь три миллиона, а остальные размещает в банке, разделив поровну между своими детьми – Великим Князем Дмитрием Павловичем и Великой Княжной Марией Павловной (младшей). А так как основная часть капитала Великого Князя представляла собой ценные (процентные) бумаги, их уложили в чемоданы, хранение которых поручили А.А. Волкову. Оставшиеся же денежные средства в виде ассигнаций, при посредстве того же А.А. Волкова, были перевезены в Германию, где размещены в одном из берлинских банков.

Из Берлина Великий Князь Павел Николаевич вместе со своей возлюбленной, адъютантами Лихачевым и Ефимовичем и А.А. Волковым отправились во Флоренцию, а затем в Ливорно. И только в этом городе А.А. Волков, к своему ужасу, узнал, что Великий Князь надумал там тайно обвенчаться с предметом своей любви – О.В. Пистолькорс. 

Но еще более, А.А. Волков был удивлен просьбе Великого Князя, которую тот передал через Лихачева. Найденный с большим трудом священник, согласившийся совершить этот тайный обряд венчания, поставил непременным условием подписание акта, удостоверяющего два факта: вдовство Великого Князя Павла Александровича и развод госпожи О.В. Пистолькорс. И как А.А. Волков не пытался уклониться от исполнения этого предложения, ссылаясь на возможный гнев Государя, ему, в конце концов, все же пришлось уступить.

«Спустя два дня, рано утром, – вспоминал он, – ко мне неожиданно вошел великий князь Павел Александрович и обратился ко мне со следующими словами:

– Я здесь на чужбине, и у меня нет близких, ни родных. Благослови же меня, Волков, на предстоящий брак.

Я благословил великого князя. Оба мы горько заплакали и потом обнялись горячо» ³.

Тайное венчание Великого Князя Павла Александровича и госпожи О.В. Пистолькорс состоялось в Ливорно 10 октября 1902 года, после чего молодые вернулись во Флоренцию.

В Италии А.А. Волков пробыл при особе Великого Князя до поздней осени, после чего в ноябре 1902 года все упомянутые лица прибыли в Париж.

Готовясь ко дню Тезоименитства Государя, которое должно было состояться 6 декабря, Великий Князь Павел Александрович велел А.А. Волкову приготовить генерал-адъютантский мундир, в котором он был намерен явиться на богослужение в посольскую церковь.

Но накануне этого праздника из посольства России был получен пакет, в котором Министр Высочайшего Двора и Уделов Барон В.Б. Фредерихс доводил до сведения Великого Князя весьма малоприятную весть о том, что он лишается всех прав Члена Императорской Фамилии, со всеми вытекающими отсюда последствиями, вплоть до лишения всех Российских Орденов и воинского чина.

А еще через несколько дней на имя Великого Князя поступило письмо, окончательно подорвавшее его здоровье, в котором дополнительно сообщалось о том, что у него к тому же отнимается и Шефство в полках, а его Великокняжеский Двор подлежит расформированию.

Угнетаемый этим обстоятельством, Великий Князь Павел Александрович написал письмо своему старшему брату – Великому Князю Владимиру Александровичу, в котором просил его заступиться за него перед Государем. Однако совсем вскоре им была получена ответная телеграмма следующего содержания: «Вступая в брак, ты делал это не спросясь старшего брата. Бог тебе судья». (Великий Князь Владимир Александрович тогда еще не мог подозревать, что по прошествии менее чем трех лет, он будет вынужден сам искать заступничества у Государя по подобному поводу, связанном с женитьбой его сына.)

По получении этой депеши, Великий Князь Павел Александрович окончательно понял, что дело его безнадежно, решив снова вернуться во Флоренцию.

Однако в Италии А.А. Волков прожил с Великим Князем всего каких-то 3-4 недели, после чего последний стал, отнюдь, не прозрачно намекать на то, что его верный слуга давно заслужил себе отдых. А посему ему надлежит возвращаться в Россию в самое ближайшее время, ибо с ним пока что остаются его бессменные адъютанты. На вопрос же А.А. Волкова о том, к какому сроку ему следует возвратиться, он весьма уклончиво ответил, что об этом даст ему знать особо.

Возвратившись в Санкт-Петербург, А.А. Волков первое время еще надеялся получить письмо от Великого Князя, но вместо долгожданной весточки он получил вызов от Заведующего Двором Великого Князя генерала Философова. Во время аудиенции у этого сановника, А.А. Волков узнал о роспуске Двора Великого Князя, а также оставлении его за штатом, вследствие чего ему назначалась пенсия в 25 рублей в месяц и квартира в доме на Алекесеевской улице, принадлежавшем Великому Князю Павлу Александровичу.

Но едва только А.А. Волков успел обжиться на новом месте, как получил вызов от Управляющего Делами Великого Князя Полковника Долинского, который предложил ему оставить занимаемую квартиру в доме, так последний был продан Великим Князем.

Взамен этого, А.А. Волкову была предоставлена квартира в одном из казенных домов на Галерной улице, откуда он также был вскоре выдворен, после чего, перебравшись на частную квартиру, окончательно уверовал в немилость Великого Князя и окружавшим его людей.

Спасение пришло неожиданно в лице Великого Князя Сергея Александровича, прибывшего в Санкт-Петербург для того, чтобы навестить детей Великого Князя Павла Александровича, в воспитании которых он и его жена Великая Княгиня Елизавета Федоровна принимали самое живейшее участие. Вызвав к себе А.А. Волкова, он узнал о его бедственном положении, обещая свою помощь в устройстве последнего на службу по Придворному Ведомству.

Возможность эта представилась во время торжеств по случаю обретения Св. мощей Преподобного Серафима Саровского, происходивших 19 июля 1903 года, на которых присутствовала Царская Семья. Именно в этот день Великий Князь Сергей Александрович подыскал нужный момент, чтобы сообщить Государю о бедственном положении А.А. Волкова. Выразив недоумение по этому поводу, Государь посетовал Великому Князю о том, что не знал об этом ранее и тотчас же распорядился принять А.А. Волкова на службу к Высочайшему Двору. 

После соответствующих переговоров  со стоявшими во главе Гофмаршальской Части Графом П.К. Бенкендорфом и его помощником М.М. Аничковым, А.А. Волков был принят на службу в должности Вице-Гоф-Фурьера, то есть младшего придворного лакея, каковая соответствовала по штатской службе чину Коллежского Секретаря.

Этот же самый факт подтверждают и сохранившиеся архивные документы, в которых сказано, что А.А. Волков, Приказом по Гофмаршальской Части от 19 августа 1903 года был определен к Высочайшему Двору сверх штата с 1 августа 1903 года.

Все дальнейшие события возникали в памяти А.А. Волкова, словно в историческом калейдоскопе.

Так, будучи одним из дежурных лакеев в Зимнем Дворце в памятный день 9 января 1905 года, он, проходя по Невскому проспекту, встретил процессию, во главе которой был священник Гапон. 

В этом же году А.А. Волков будет Всемилостивейшее награжден Серебряной шейной медалью «За усердие». 

Помнил он и гениального российского Министра финансов С.Ю. Витте, впоследствии ставшего Председателем Комитета Министров, а также торжества по поводу открытия I Государственной Думы, с образованием которой и ей последующих, в России началась череда нескончаемых бед и потрясений.

Доводилось ему видеть и великого премьера-реформатора П.А. Столыпина, который, вместе с Государем уверенно вел Россию по пути великих свершений.

Был А.А. Волков и свидетелем встречи Государя с германским Кайзером Вильгельмом II, во время которой последний заметил в адрес П.А. Столыпина, что если бы у него был такой министр, то он бы покорил всю Европу.

Волею судеб, А.А. Волков сопровождал Государя в Его поездке в Киев в августе-сентябре 1911 года. То есть в то время, когда  революционер и одновременно агент охранки Д.Г. Богров, (действующий по заданию Начальника Санкт-Петербургского Охранного Отделения М.Я. фон Коттена)  произвел в оперном театре свои «исторические выстрелы» в Председателя Совета Министров П.А. Столыпина, эхом отразившиеся на ходе всей дальнейшей российской истории.       

Доводилось ему стать участником торжеств, по случаю 100-летия со дня Бородинской битвы, на которых присутствовала Царская Семья, беседовавшая с несколькими стариками – живыми участниками тех далеких дней.

25 марта 1912 года, в награду за отличную службу, А.А. Волков был Всемилостивейшее возведен в звание Личного Почетного Гражданина.

Зиму и весну следующего 1913 года А.А. Волков провел вместе с Августейшей Семьей в Царском Селе, так как Наследник Цесаревич в то время часто страдал приступами гемофилии.

С началом Юбилейных Торжеств по случаю 300-летия Дома Романовых, вся Царская Семья приезжает в Москву, откуда следует в Нижний Новгород и далее вниз по Волге в Кострому, где посетила Ипатьевский монастырь, откуда в 1613 году начался путь на Российский Престол Российского Императорского Дома Романовых. А оттуда – по Средней России, повторяя путь проделанный их предком – первым Царем этой династии Михаилом Федоровичем, –  опять в окрестности Москвы.

По окончании торжеств, Семья Государя возвратилась в Царское Село, откуда через некоторое время выехала на отдых в Ливадию, а вернувшись оттуда в Александровский Дворец провела в нем зиму 1913 – 1914 года.

В марте 1914 года А.А. Волков в награду за отличную службу был Всемилостивейше возведен в звание Потомственного Почетного Гражданина.

Начало Первой мировой войны поначалу не внесло никаких изменений и в служебную карьеру А.А. Волкова. Однако с принятием на Себя должности Верховного Главнокомандующего и переносом Ставки из Барановичей в Могилев, А.А. Волков был назначен Камердинером Государыни Императрицы Александры Федоровны, которую сопровождал в Ее поездках в Ставку и лазареты, находившиеся под Ее покровительством.

С 1 января 1916 года А.А. Волков с соизволения  Государыни был назначен «Камердинером при комнатах Ея Величества сверх штата». (К тому времени его годовой оклад составлял 1300 рублей.)

За свою долгую и беспорочную службу А.А. Волков  был награжден:

– Серебряной медалью «За усердие» для ношения на груди на Станиславской ленте (29 июня 1892 года);

– Серебряной медалью «В память Священной Коронации Императора Николая II» (14 мая 1896);

– Серебряной медалью «За усердие» для ношения на шее на Владимирской ленте (17 апреля 1905) ⁴;

– Светло-бронзовой медалью «В память 300-летия Российского Императорского Дома Романовых» (21 февраля 1913);

– Золотой медалью «За усердие» для ношения на шее на Александровской ленте (6 мая 1915);

– Прусским Почетным крестом (15 марта 1914).

Февральская Смута застала А.А. Волков в Царском Селе, где он бессменно находился при Особе Государыни, оставаясь по-прежнему в должности Камердинера при комнатах.

После отречения Государя и Его возвращения в Царское Село, а также во время нахождения Царской Семьи под арестом в Александровском Дворце, А.А. Волков в числе немногих верных слуг продолжал оставаться при Августейших Узниках, добровольно разделяя с ними свое заточение, выполняя, помимо своих прямых обязанностей, различные поручения Государя и Государыни.

Но не забывал А.А. Волков и своего прежнего благодетеля – Великого Князя Павла Александровича. Так, будучи свободным от службы в день его именин, он попросил Коменданта Александровского Дворца Полковника Е.С. Кобылинского отпустить его на незначительное время из Царского Села, чтобы поздравить Великого Князя с этим днем, а также передать ему личные поздравления Царской Семьи.

Возвратившись в Александровский Дворец, А.А. Волков продолжал находиться рядом с Царской Семьей, вплоть до Ее отъезда в Тобольск, куда он также последовал вместе с Ней в числе прочих верных слуг.

Находясь в Тобольске, А.А. Волков, как доверенное лицо Государя и Государыни, выполняет Их особое поручение, заключавшееся в ведении переговоров с игуменьей Ивановского женского монастыря на территории которого вот-вот должен был быть достроен дом, куда  планировала переехать Царская Семья. По заключению А.А. Волкова, этот дом был бы, куда удобнее для проживания, нежели «Дом Свободы» и дом рыбопромышленника Корнилова, так как разместиться в нем можно было бы, с известной долей удобства. А главное – в нем имелась маленькая домовая церковь, постройку которой игуменья обещала закончить в течение недели. Однако с вступлением в должность комиссара Временного Правительства В.С. Панкратова, дело с переездом, что называется, заглохло, и игуменье было передано, чтобы она в дальнейшем не беспокоилась.

После отъезда из Тобольска Государя, Государыни, Великой Княжны Марии Николаевны и сопровождавших Их лиц, А.А. Волков продолжал оставаться в Тобольске, откуда 20 мая 1918 года вместе с другими верными слугами выехал в Екатеринбург.

Прибыв в столицу «Красного Урала» 23 мая, он вместе с Графом И.Л. Татищевым, Графиней А.В. Гендриковой и Е.А. Шнейдер был арестован и водворен в одну из камер Тюрьмы № 2, в которой пробыл до 19 июля 1918 года.

«В полночь с 21 на 22 августа старого стиля в камеру вошел надзиратель и спросил:

– Кто Волков? – Я отозвался.

– Одевайтесь, пойдемте. – Я стал одеваться. Смирнов ⁵ также оделся и сам, сильно взволнованный, успокаивал меня. Я отдал ему бывшие у меня золотые вещи; мы попрощались, поцеловались. Смирнов сказал мне:

– И моя участь, Алексей Андреевич, такая же, как ваша.

Пришел с надзирателем в контору, где уже ожидали трое вооружённых солдат. Ожидаем Гендрикову и Шнейдер. Раздаётся телефонный звонок: спрашивают, очевидно, о том, скоро ли приведут нас; ответили: «Сейчас» – и послали поторопить Гендрикову и Шнейдер. Скоро подошли и они в сопровождении надзирателя. Тотчас, под конвоем трёх солдат, очень славных русских парней, тронулись в путь. Он был не особенно далек. На вопрос, куда нас ведут, солдат ответил, что в арестный дом. Здесь нас ожидали еще восемь человек: пять мужчин и три женщины. Между ними были Знамеровская ⁶  и горничная той гостиницы ⁷, где жил великий князь Михаил Александрович. Таким образом, нас всех оказалось одиннадцать человек. Конвойных было двадцать два человека. Начальником являлся какой-то матрос. Среди конвойных, кроме приведших нас трех солдат, не было ни одного русского.

Гендрикова пошла в уборную и спросила конвойного о том, куда нас поведут отсюда. Солдат ответил, что нас поведут в пересыльную тюрьму.

– А потом? — спросила Гендрикова.

– Ну, а потом – в Москву, – ответил конвойный. Пересказывая свой разговор с солдатом, Гендрикова сделала пальцами жест:

– Нас так (т. е. расстреливать) не будут. Матрос, уже одетый, веселый, с папироской во рту, не раз выходил на улицу: очевидно, смотрел, не рассветает ли. Слышен был голос конвойного:

– Идем, что ли?

– Подождем немного, – отвечал матрос. Через некоторое время он сказал:

– Пойдемте.

Вывели нас на улицу, выстроили попарно: впереди мужчин, позади женщин, и повели. Провели через весь город, вывели на Сибирский тракт, город остался позади. Я думаю: где же пересыльная тюрьма? И в душу закралось подозрение: не на смерть ли нас ведут?

Впереди меня шел мужчина. Я спросил его, где пересыльная тюрьма.

– Давным-давно ее миновали, – был ответ. – Я сам тюремный инспектор.

Значит, нас ведут на расстрел?

– Какой вы наивный. Да это и к лучшему. Все равно, – теперь не жизнь. – Трубка, из которой он курил, задрожала в его губах.

Оглянулся я назад. Смотрю – идет старушка Шнейдер, едва идет. Несет в руках корзиночку. Я взял у нее корзиночку и нес ее остальную дорогу. В корзиночке были две деревянные ложки, кусочки хлеба и кое-какая мелочь.

Крестьяне везут сено. Остановились. Остановились по свистку и команде матроса и мы. У меня зародилась мысль о побеге. Думаю: можно проскользнуть между стоявшим впереди возом сена и лошадью, позади идущей и щиплющей сено с воза. Наклонясь, можно было проскользнуть, но было еще темно, и я не мог видеть, что находится за лошадью по ту сторону дороги: может быть, глубокая канава, забор. Обдумав, решил, что в таких случаях бежать нельзя.

Матрос свистнул, крикнул: «Идем», – и мы двинулись дальше. Пройдя некоторое расстояние, опять остановились. Шёл мальчик с портфелем, по-видимому, переводчик (среди наших конвойных было очень много нерусских). Матрос подошел к мальчику, о чем-то переговорил с ним, и нас повели дальше. Возле того места, где мы только что стояли, раздались три залпа.

Стало чуть-чуть рассветать. Дорога, оказалось, была обнесена довольно высокой изгородью. Конвойные предложили свою помощь в переноске вещей. Хороших, ценных более или менее вещей было немного. Отобрали корзиночку Шнейдер и у меня.

Прошли не очень далеко, и матрос скомандовал: – «Направо». Свернули на дорогу, ведущую в лес. На дорогу был уложен накатник. По этой лесной дороге сделали несколько десятков шагов. Опять свисток и команда матроса: «Стой».

Когда матрос сказал «Стой», я сделал шаг влево. В этот момент как будто мне кто-то шепнул: «Ну, что же стоишь? Беги».— Словно меня кто-то, подталкивал к побегу. Сказав в уме «Что Бог даст», я тотчас же прыгнул через канаву и пустился бежать» ⁸.

А.А. Волкову повезло. Его не настигли большевистские пули, и ему чудом удалось избежать смерти.

После сорока трёх дней плутания по лесам, оборванному и измученному ему, наконец-то, с огромным риском для жизни, всё же удалось добраться до Екатеринбурга, занятого к тому времени белочехами.

Все выпавшие на его долю приключения, он довольно подробно описал в своей книге «Около Царской Семьи», изданной в Париже в 1928 году. Однако читателю будет, наверняка, небезынтересно узнать о том, что по прибытии в бывшую столицу «Красного Урала», А.А. Волков явился, ни куда-нибудь, а тюрьму, где «меня хорошо знали», как он изволил сам выразиться…

После радостных восклицаний, начальник тюрьмы П.П. Шечков приказал запрячь лошадь и поехал с А.А. Волковым в город, чтобы купить ему кое-что из одежды. А вечером – героя дня Алексей Андреевич был приглашен на ужин к самому губернатору, на котором присутствовал ещё один молодой человек, подобно ему, чудом спасшийся от расстрела.

После этих тёплых встреч, А.А. Волков был посажен на поезд, который довёз его до Тюмени, где с огорчением узнал, что речное сообщение с этим городом уже закрыто. Поэтому добираться до Тобольска пришлось на перекладных лошадях. Добравшись до города и застав у себя дома гостя «из придворных служащих», он узнал, что его семью приютил Ивановский монастырь, на территории которого они и проживают. А еще этот гость дал адрес баронессы С.К. Буксгевден, П. Жильяра, А.А. Теглевой и Е.Н. Эрсберг, которые в то время (из экономии средств) проживали, снимая «на паях» небольшую квартиру. Встретившись с ними много говорили у пережитом, а когда баронесса С.К. Буксгевден узнала, что А.А. Волков собирается ехать в монастырь к близким, дала ему валенки и доху, так как погода на дворе стояла весьма морозная.

Встретившись с родными, он с удивлением узнал, что все они, так ничего и не знали о выпавшем на его долю «расстреле». Разительна также была разница в их сосуществовании: в   отличие от царских слуг у которых он накануне побывал в гостях, его родные вели по-монастырски сытый образ жизни.

А вскоре А.А. Волков был вызван во Владивосток одним из руководителей Белого Движения в Сибири и на Дальнем Востоке Генерал-Лейтенантом П.П. Ивановым-Риновым. Пробыв в этом городе около месяца и так и не получив за это время никаких распоряжений на свой счёт,  А.А. Волков решил вернуться назад. В деле ему помог находящийся в этом же городе С. Гиббс, который в то же самое время следовал с поездом Английской Военной Миссии до Омска. Добравшись до неофициальной столицы Верховного Правителя, Алексей Андреевич на пароходе «Товарпар» вновь возвратился в Тобольск в июле 1920 года. Прожив там до августа, А.А. Волков встретился с адъютантом генерала М.К. Дитерихса Б.В. Молостовым, которому его патрон поручил привезти его в Омск. Забрав семью, А.А. Волков на пароходе «Ольга», не без приключений добрался до Омска, где несколько раз встречался со следователем Н.А. Соколовым.

 По мере наступления Красной Армии наступала угроза для Омска, почему генерал Крещатицкий предложил ему переехать с семьёй в Харбин, куда в то время шел специальный поезд, впереди которого следовал бронепоезд.

В Харбине А.А. Волков с семьёй прожили зиму 1919-1920 года, по прошествии которой Генерал-Лейтенант Д.Л. Хорват предложил ему место заведующего приемом лесных материалов на станции «Именьпо».

На этой должности бывший царский слуга проработал до 1922 года. К этому времени, проживающему в Эстонии зятю Алексея Андреевича, наконец-то удалось разыскать его с женой в Маньчжурии и прислать вызов. (Он годами ранее уехал с дочкой и внучкой А.А. Волкова в Европу). Но, как говориться, на беду в июне этого же года умирает его супруга Наталья Антоновна, то есть, буквально за 9 дней до их предстоящего отъезда.

 Похоронив супругу в чужой земле, он выехал в Эстонию к зятю. В этой стране он женился во второй раз на вдове Евгении Рейнгольдовне.

Получая пенсию от Короля Дании Христиана Х, Алексей Андреевич Волков последние годы жизни проживал в Юрьеве (ныне Тарту).

Умер 27 февраля 1929 года. Похоронен на Успенском кладбище города Юрьева.